Александр, в апреле состоится очередная Russian Fashion Week. Вы занимаетесь этим проектом уже несколько лет и, как никто другой, можете оценить происходящие изменения. Если говорить о составе участников, об интересе к событию со стороны СМИ, об аудитории, наконец...

Александр Шумский: По сравнению с предыдущими сезонами изменилось многое. Причем некоторые вещи оказались для нас неожиданными. Например, тема pret-a-porter стала интересна людям. Если год, полтора года назад мы с трудом собирали публику на показы, особенно на ранние в 4-5 часов, то сейчас "пере-аншлаг". Это первая приятная неожиданность.

Второе: изменился качественный состав аудитории. Если три года назад на показах присутствовали в основном студенты, то сейчас отечественные дизайнеры стали интересны прогрессивной и весьма состоятельной публике.

Что еще? Дизайнеров стало больше. Качество коллекций было на ожидаемом уровне. Russian Fashion Week открыла новые имена для широкой публики, для прессы, для байеров: Виктория Краснова, Ольга Ромина, Александр Гапчук и другие. Хотя Ольга Ромина впервые "засветилась" на конкурсе "Русский силуэт". В общем, все идет по плану.

С чем, по-вашему, связан возросший интерес к российским дизайнерам со стороны состоятельной публики? У нас стало больше состоятельных людей или, может быть, наконец-то люди стали готовы тратить деньги на "отечественные имена"?

Александр Шумский: Я считаю, что наши дизайнеры, наконец-то, "входят в моду". К сожалению, стереотип, доставшийся нам с советских времен, что "все отечественное - это плохо, все западное - хорошо", оказался очень живучим. Только сейчас выросло поколение, свободное от этого стереотипа. Появилось много людей, которые мыслят не категориями брэндов: они покупают одежду не потому, что она принадлежит тому или иному брэнду, а потому что она подходит по стилю, по духу, по идеологии, по цене, наконец.

Еще один момент: сейчас, как никогда, ценится эксклюзив. Новая коллекция Дольче и Габбана в считанные дни расходится по Москве, русские дизайнеры пока не так растиражированы. Человек получает вещь отличного исполнения, из хороших тканей, только с другим креативом.

Лично меня тот факт, что русские дизайнеры становятся все популярнее среди российской публики, радует не из чувства "квасного патриотизма"; чем больше будут у них покупать, тем быстрее они станут "индустриальными", тем быстрее fashion превратится в индустрию. Посмотрите каталог RFW «Директория моды»: там есть список бутиков Москвы, которые продают российские брэнды наряду с известными западными. И таких бутиков сегодня уже немало. Все больше и больше российских байеров проявляют интерес к дизайнерам Russian Fashion Week. Сегодня вы можете найти русские имена в таких трендовых магазинах как «Подиум», и эта тенденция развивается.

Я бы сказала, что часть наших дизайнеров уже "повернулась лицом" к потребителю, а часть еще не пережила "детскую болезнь левизны" и все еще создают мало пригодные для повседневной жизни вещи. Как Вы считаете, почему многие до сих пор "держатся за авангард"?

Александр Шумский: Это вопрос, скорее, к дизайнерам. Они же самореализуются, потому что пока у нас мода - это искусство, а не производство.

Кто-то будет продолжать работать в авангарде, кто-то станет более коммерческим, каждый дизайнер сам выбирает свой путь.

Если говорить о Russian Fashion Week, то мы не отбираем дизайнеров, мы выставляем ряд условий, чтобы структурировать их работу. Обязательное требование: коллекция должна быть на будущий сезон, так принято во всем мире. Мы не будем показывать дизайнера, который делает коллекцию раз в два года.

К сожалению, неделя пока не до конца выверена в своем формате, но на данный момент это, пожалуй, невозможно. Слишком разнообразные дизайнеры, разные возможности. Рано или поздно от нас уйдут те дизайнеры, которые просто не смогут работать в этом режиме. Останутся самые талантливые и профессиональные.

В идеале мы ориентируемся на тех дизайнеров, которые не просто хотят "творчески реализоваться", но хотят быть успешными, работать с широкой публикой, а не делать 10 вещей для 10 клиентов. И, естественно, это должна быть одежда класса "бутик".

Первоначально Russian Fashion Week задумывалась для открытия новых имен или...?

Александр Шумский: Нет, нет, нет... Мы работаем только с уже состоявшимися дизайнерами, мы не можем брать студента и представлять его дипломную коллекцию (если только студент не сделал гениальную коллекцию). Мы очень тщательно подходим к отбору участников RFW. И я могу сказать, что в Москве есть, пожалуй, только пять-шесть имен, которые не участвуют в Russian Fashion Week, но могли бы. Остальные – без сомнения, лучшие дизайнеры моды – уже находятся в расписании RFW. На этот сезон (RFW 2-11 апреля) у нас было 100 заявок, в итоге – 60 показов, что и так является абсолютным рекордом. Но за количеством мы никогда не гнались. Нам приходится отказывать достаточно часто - к сожалению, уровень некоторых коллекций не соответствует дизайнерскому уровню RFW. Russian Fashion Week – это уже признанная марка не только в Европе, но и за океаном. Еще два года назад мы декларировали, что одна из миссий RFW – продвигать понятие «русская мода» в мире. За это время мы немало сделали: о многих участниках RFW написали западные журналы, такие как V Magazine, фотографии с показов были напечатаны на крупнейших интернет-ресурсах, таких как yahoo.com с миллионами посетителей в день, к нам едут байеры и журналисты со всего мира. RFW получила приглашения от зарубежных недель моды сделать специальные показы российских дизайнеров. В этом сезоне к нам едут интересные модельеры из Индонезии и Перу – это тоже следствие того, что с RFW знакомы во всем мире. Я уже не говорю о ярких дизайнерах из США, Великобритании и Италии. Мы, организаторы RFW, готовим настоящее «русское вторжение», и его успех зависит только от того, насколько яркими, талантливыми и технологичными будут наши дизайнеры. Именно поэтому мы тщательно составляем расписание RFW. Сегодня я могу уверенно сказать: RFW демонстрирует самое лучшее в моде, что есть на пост-советском пространстве.

Вопрос, который невозможно не задать. В Москве сейчас очень много "недель моды", это хорошо, плохо? Так должно быть? Интересно услышать Ваше мнение.

Александр Шумский: Конечно, так не должно быть. Просто так сложились обстоятельства в конкретной стране, в конкретном городе. Модному бизнесу у нас от силы года три, о чем мы можем говорить, мы пока еще в начале пути. Очень много неразберихи, очень много амбиций, очень много непрофессионализма, что, впрочем, норма для развивающихся рынков. Даже среди дизайнеров, которые заявляют себя как "pret-a-porter", а на самом деле делают одну коллекцию, которую продают прямо с подиума. Некоторые показывают коллекции "сезон в сезон". Такое количество «недель» способствует процветанию дизайнеров-любителей и модельеров-кустарей.

Каких только "недель моды" у нас нет: Неделя Высокой ювелирной моды, Неделя мебельной моды... К моде как таковой это никакого отношения не имеет.

Нью-Йоркская неделя моды была основана в 1993 году, Неделя Высокой Моды в Москве в первый раз прошла в 1994 году. Оба проекта прошли один и тот же путь, только сейчас Нью-Йорк занимает третью строчку в мировой "табели о рангах", уступая только Парижу и Милану, а Москва как была на уровне "Улан Удэ фэшн вик", так и осталась. К сожалению, Неделя Высокой Моды не поставила Москву в один ряд с модными столицами. В прошлом году НВМ закрылась, но ее организаторы вряд ли изменят своим принципам.

Мы делаем принципиально другую вещь: дайте нам два года и мы догоним New York Fashion Week. Если нам не будут мешать. Очень сложно договориться с другими организаторами. Мы изначально были за объединение. К сожалению, мой партнер Виктор Соловьев, поддерживающий эту идею, умер, и сейчас мне его не хватает.

И потом, как объединятся? Как объединять коммунистов с либералами и демократами? Это же разная идеологическая позиция. У нас есть четкая концепция, мы давно работаем в этой области, у нас большое количество экспертов (прим.«Артефакт» имеет огромный опыт по работе с крупнейшими домами моды мира – Gucci, Armani, Dior, D&G и т.д.). Я не претендую, что мы - последняя инстанция, но мы сотрудничаем с креативными, компетентными людьми. У нас самая профессиональная команда на этом рынке, и объединяться мы можем только с профессионалами.

Наверное, одна из главных причин плачевного состояния модного рынка в России: наши дизайнеры люди творческие, а западные - еще и бизнесмены…

Александр Шумский: Мода - это сплав творчества, маркетинга и производства. На западе этим занимаются проправительственные организации, которые находятся, условно говоря, между министерством культуры и министерством легкой промышленности. Мало придумать вещь и порадоваться тому, что ты такой гениальный. Эта вещь должна хорошо сидеть, быть технологичной... Не говоря уже о сертификации продукции, все это не имеет никакого отношения к дизайну, креативу, но без этого немыслима модная индустрия.

Мода как чистое искусство существует в небольшом количестве. Даже показы "от кутюр" можно рассматривать как чисто маркетинговый ход, это делается для рекламы брэнда.

Если ты хочешь серьезно заявить о себе, то недостаточно сделать вещь и выпустить ее на подиум, ты обязательно должен продумать, что ты будешь делать дальше. Кстати, есть уже определенные сдвиги: во время шоу-рум многие наши дизайнеры сидели с формами заказов, как на западе. Ты должен быть готов к тому, что к тебе придет серьезный продавец.

Ясно, что этим не должен заниматься сам дизайнер. Мало кто может совместить в себе и талант художника, и талант бизнесмена. Пьер Карден был последний, кто сочетал в себе оба эти дарования. Дом моды - это проект; должен быть художник, определяющий стилистику, должен быть директор, определяющий все остальное.

На западе это устоявшийся бизнес. В Лондоне недели моды проходят с 1983 года, в Италии - с 50-х годов, в Париже вообще с 30-х. Нам нужно еще много учиться. Не нужно думать, что если ты сделал гениальную коллекцию, то завтра ты проснешься знаменитым. Знаменитым становятся, когда продают гениальную коллекцию. И не одну.

В чем еще прелесть и ужас моды: каждые полгода могут появляться новые герои. Я не говорю о больших Домах, которые имеют по 500 бутиков по всему миру. Я говорю о молодых дизайнерах, которых тысячи, которые продают свои коллекции во всех магазинах мира. Они должны каждые полгода доказывать, что они состоятельны, модны и креативны. Если они этого делать не будут, то на их место придут другие. За один сезон можно заработать много денег, но можно и обанкротиться. Неудачна коллекция, нет заказов, а ткань уже закуплена... И ты - банкрот.

У нас в России все по другому: дизайнер может считаться "супергениальным", но при этом пропустить сезон. На западе это просто невозможно: дизайнер, пропустивший сезон, уже не сможет вернуть утраченные позиции.

Сейчас наши тоже стали об этом задумываться. Мы хотим, чтобы в Russian Fashion Week было больше зарубежных участников - это "подстегнет" отечественных дизайнеров. Когда ты выходишь на один подиум, причем твоя задача - не "показать себя", а произвести благоприятное впечатление на прессу и байеров, тут уже возникает конкуренция. Сильная конкуренция - это хорошо.

В рамках RFW мы делаем специальные семинары для дизайнеров-участников, совместно с Fashion Consulting Group. Их цель – дать больше информации о моде как бизнесе. Конечно, многие дизайнеры RFW сами могут прочитать такие лекции, но знаний мало не бывает.

Александр, Вы упомянули, что Нью-Йоркская Неделя Моды и Неделя Высокой Моды в Москве появились почти одновременно. «Артефакт» много лет занимался PR-поддержкой Недели Высокой Моды. Как Вы думаете, почему не получилось вывести это мероприятие на мировой уровень?

Александр Шумский: Этот проект много сделал для развития российской моды в самом начале. Появились различные конкурсы моды. Потом появился конкурс «Русский Силуэт», структурировавший это "броуновское движение". В настоящий момент этот конкурс стал системообразующим для отечественной модной индустрии, он дает людям возможность двигаться вверх. Но конкурсы не могут заменить сезонную неделю моды, которая является основным инструментом на любом рынке. В России такой инструмент – Russian Fashion Week.

Неделя Высокой Моды не была «неделей» в «сезонном» понимании этого слова. Это скорее фестиваль. В Мельбурне, например, ежегодно проходит фестиваль моды. Но этот фестиваль не является двигателем национальной модной индустрии.

Модный бизнес очень сильно завязан на модельные агентства. Два года назад закрылось агентство Red Stars. Старейшее и, по некоторым оценкам, одно из самых лучших в России. Как Вы считаете, это отразилось на состоянии российской модной индустрии?

Александр Шумский: Думаю, да. Потому что Red Stars умело находить "звезд", у них был нюх на лица. В Red Stars были сконцентрированы лучшие модели Москвы. Сейчас бывшие модели Red Stars работают в других агентствах. Теперь почти в каждом агентстве есть свои "звезды", но их мало. Конечно, рано или поздно и эта ниша будет заполнена.

Виталий Лейба (президент агентства Red Stars) однажды сказал такую фразу "моды в России не было, нет и быть не может". Вы с этим согласны?

Александр Шумский: Скажем так - моды в России не было. Сейчас она появляется: два-три, даже десять дизайнеров - это еще не мода. Должны быть сотни дизайнеров, они должны продаваться по всей стране. Это долгий процесс, связанный с экономикой. Десять лет назад у нас и банков нормальных не было, а сейчас вполне развитая банковская система. Поэтому я уверен в том, что мода в России будет, обязательно будет.

Текст: Александр Шумский + Ирина Шанина

© РОЛ